Астральный кинотеатр или о том, как я показала ЛШ "Дом у озера" (ГГ17)

***
У: Поговорим?
ЛШ: Да. Спасибо, что показала кино. Да. За «астральный кинотеатр» - спасибо. 
У: Пожалуйста. Я – с большим удовольствием! К сожалению, я периодически отвлекалась на разное, как ты мог заметить.
ЛШ: Ничего страшного. Я почти не заметил  (улыбается, лукаво).
У: Ты как всегда – великодушничаешь. Я понимаю.
ЛШ: А я понимаю, в каких мы условиях находимся: как мы живём. Ты – у себя… Ну, и я тоже…
У: Как раз вчера меня осенило. Ты понимаешь, я ведь никогда не думала об этом в таком ключе. И тут я поняла, что ты живёшь в помещении без окон. Совсем под «землёй», как у нас говорится, света божьего не видишь… За редким исключением, когда позволяешь себя выйти на поверхность сам или по делам…
ЛШ: Я уже привык. Для меня это – нормально. Я не замечаю, чтобы мне чего-то не хватало. Того же – «света Божьего» .
У: Ну, в некотором смысле – в духовном – его у тебя вполне достаточно – своего собственного. Именно об этом я и подумала. Ведь всякий раз, когда ты показывал мне свою «студию», я не ощущала там недостатка в чём либо. Ведь там был – ТЫ. И мне всегда светло было и очень уютно, и комфортно. И тут – буквально вчера, я поняла, из-за чего так.
ЛШ: (улыбается, лукаво и довольно) .
У: Потому что там всегда был ТЫ. Да. И ты – мой свет. Мне светло оттого, что ты – ЕСТЬ.
ЛШ: Нет. Давай только плакать не будем по этому поводу, пожалуйста.
Ведь я – правда – есть. Даже не надо восклицательных знаков. Они никак не повлияют на твоих любимых демонов – демонов сомнений.  Только твоё глубокое чувство достоверности моего присутствия рядом с тобой может быть тут решающим. Больше – никак. Только то, что ты ощущаешь меня – то, как ты меня ощущаешь – именно это определяет достоверность того, что я ЕСТЬ – тут для тебя.
Для меня самого – это смешно, конечно. Это не важно. Ведь я знаю, кто я. И, разумеется, я ощущаю то, что я – ЕСТЬ. Да, я действительно существую.  (улыбается). И я отдаю себе отчёт в том, насколько больно тебе сейчас рассуждать об этом. И всякий раз я, как я уже сказал тебе вчера и говорил неоднократно, и буду продолжать говорить (и не только), я – делаю всё, что только могу, чтобы ты ощущала это: то, что я есть, что я ТУТ для тебя. И чтобы тебе не было так больно.
И, да. Я понял этот фильм. Он об этом. О невероятности любви через время. И, да, я слышу. Что это – всего только 2 земных года, а не 720 с лишним световых (ближе к тысяче, пожалуй) лет.
Но это не должно делать тебе больнее. Пожалуйста! И тут можешь поставить восклицательный знак.
И да. Я ощущаю, что тебе, вероятно, гораздо труднее, тяжелее, чем мне. Хотя… Я не знаю, как бы можно было это как-то взвесить, сравнить – эту тяжесть. Я ведь ощущаю и твою боль. Очень отчётливо. Как вот сейчас. И (ещё и поэтому ) я прошу тебя не уходить в неё, не отдаваться ей всерьёз. Пожалуйста, продолжай ощущать то, что я – по-прежнему – ТУТ для тебя.
Да, мы хотели, хотим обсудить этот прекрасный фильм…
У: Я знаешь что хотела сказать?
ЛШ: Да (в смысле, говори ).

У: Я всегда замечаю разницу в том, как один и тот же фильм можно смотреть совершенно по-разному с разными людьми. На просмотр фильма влияет тот, с кем его смотришь. Я это точно знаю.
ЛШ: (улыбается). Не могу сказать, что я – эксперт по просмотрам фильмов в таком вот формате (не астрального "кино", какого я много пересмотрел за свою жизнь ), но я согласен с тобой. Мы всегда влияем друг на друга в совместном опыте. Будь это еда, сон , прогулка, или – вот просмотр фильма. Мы разделяем общее поле с тем, с кем выбираем делать это вместе. И тем сильнее разделяем, чем ближе нам этот человек, и, разумеется, чем сильнее мы умеем резонировать (ощущать эмпатию и свои собственные переживания ). Поэтому, то, о чём ты тут говоришь, вполне резонно. Да. Мы могли ощущать впечатления друг друга от фильма. Ты своими сперва поделишься или мне начать?
У: Я хотела отметить, пока не забыла, пару моментов. Первый – один из ярких: про свет. Я прежде не обращала на это внимания. Но когда отец Алекса рассказывает ему своё понимание секретов архитектуры, он указывает сыну на то, что если тот решит создать что-то фундаментальное, что "должно выдержать испытания временем", то ему следует учитывать влияние света на это (он говорит о здании, о том, как свет влияет на образ самого здания, и о том, что в каждой местности этот свет – свой, уникальный), И что именно Свет определяет Всё. И тут я получила от тебя не только возможность обратить на этот момент внимание (как и на некоторые другие моменты фильма, который я смотрю уже наверное десятый раз подряд, но тут…), но я ещё и поняла, что это – метафора. Свет тут может быть понят как Свет Бога. Это очень завуалированно в контексте фильма. Как и ещё несколько таких вещей, которые, пожалуй, я могла заметить только в твоей компании.
Не знаю, надо ли пояснять метафору про Свет Бога?
ЛШ: Мне – нет. Не надо. Я её и так понял  (улыбается).
У: Ну, как я поняла? - Я поняла так, что если мы задумали что-то, что претендует на значительный вклад в то, что мы подразумеваем под общим благом или чем-то, что может оставить след в истории, то мы не должны забывать о Свете: о Божественном Участии. Мы должны сознавать то, что высший создатель всего – это Бог. И что нам лишь отведён наш небольшой удел в Его промысле, наша небольшая роль – сколь бы значительной нам она самим не мнилась.
Верно ли я понимаю Божий Свет?
ЛШ: Верно ли?  (улыбается). Да. Я считываю из твоего сознания образ архангела Гавриила – Божьего Вестника, носителя Света Божьего. Да. Именно он – его энергии – в иерархии архангелов олицетворяют Провиденческие силы в Мироздании. Да. То, что и травинка не шелохнётся без воли Божьей.
И то, как Кришна это называет: «Каждый во всём следует Моим путём». Да.
Я вот вижу ещё кое-что в этом Свете . То, что Божий Свет – это та же Божья Любовь – любовь Бога к нам, его чадам. И что именно она ведёт нас по жизни. Именно она – питает нас и составляет нашу суть, и суть – канву - всего Мироздания. В основе всего заложена эта Божья любовь. И в этом фильме, как я это увидел, одна из основных тем в том, что именно любовь может спасти и сохранить. Тут это – любовь Алекса и Кейт. Но это – одна и та же по сути любовь – божественная любовь, которая живёт в каждом из нас, во всех нас.
У: Я знала, что ты скажешь это.  Не потому, что я – тот, кто это печатает (я ни разу не автор. Ну, может быть, немного – соавтор ). А потому, что ощущала это от тебя, этот посыл – про любовь.
ЛШ:  (улыбается). Мою любовь?
У: Ну, и её, разумеется, тоже. (улыбаюсь) .
Ещё я хотела отметить, пока, опять-таки, не забыла, то, что благодаря тебе я поняла ещё одну сюжетную линию в этом фильме – про Кураторов. Ты тут говоришь о том, что нас «ведёт Божья Любовь». И это – так. Тут видно это – в этом сюжете видно, что пути, по которым друг навстречу другу идут герои фильма – непостижимы, запутанны и трудны, во многом. И тем не менее, очевидно, что их – ведут по ним. И одним из таких проводников является по сюжету фильма – пожалуй, одним из основных (ну, помимо, Времени, конечно )  их собака – Джек. И ты показал мне, как в этом фильме, в его сюжете, заложено понимание взаимодействия с плазмоидами. Один из таких кураторов-плазмоидов как раз является нашим героям в образе их общего загадочного, прямо мистического, питомца – собаки Джек, которая приходит к ним как бы из ниоткуда и делает всё, чтобы соединить их судьбы. Это стало мне так очевидно, что Джек - это их куратор, плазмоид в образе этой собаки. Раньше я не могла этого понять. Ну, собака и собака, пусть и непонятная, загадочная. А так стало гораздо понятнее даже – откуда она взялась и почему так себя проявляла. Это же – разумный дух, который действовал через эту собаку: её плазмоид.  И ты прямо показал мне это. Благодарю тебя за этот инсайт.
ЛШ: На здоровье. Мне тоже было очень приятно увидеть это и подсказать тебе  (улыбается).
У: Ещё я видела, как там были проявлены плазмоиды места – само место дома, сам Дом, который по сюжету тоже является одним из главных героев фильма. Всё это теперь вырисовалось у меня в единую, гораздо более ясную, чем когда либо прежде за все предыдущие 9 (а может и больше) просмотров этого фильма, картину. Благодаря тебе. И я приятно удивлена. И мне очень хорошо от этого. Я ощущала так явственно твоё присутствие со мной, когда смотрела это кино сегодня в нашем «астральном кинотеатре». Особенно, уже тогда, когда нам никто не мешал – все наконец-то решили лечь спать…
ЛШ: Да. Тогда «кинотеатр» стал более «астральным», потому, что ты смогла больше погружаться в то, что смотришь, и транслировать мне это более объемно. Благодарю тебя.
У: Значит ли это, что в начале фильма ты плохо воспринимал его?
ЛШ: Нет. Я очень старался  (улыбается) вникать настолько, насколько мог. И даже твой «попкорн» в виде перловки с томатом меня не особо отвлекал. Да.  (ехидно улыбается).
У: Ну, к «попкорну» мог бы и не придираться. Я не люблю настоящий попкорн. Прости. Но, если тебе это так принципиально…
ЛШ: Боже упаси (как вы, кажется, об этом говорите). Мне и так было очень хорошо. И перловка – вкусная и полезная. Я доверяю тебе в твоём выборе «закусок» .
У: Благодарю тебя. Тем более, что у тебя особо и нет выбора. Ты, конечно, мог бы прихватить что-то из своих закромов…
ЛШ: Но, да, я слышу, что ты слышишь мои мысли об этом: я подумал, что тебе будет затруднительно одновременно транслировать мне фильм – так полноценно, как ты того хотела: чтобы я мог увидеть, насколько он красивый во всех отношениях – и пробовать мою еду.
У: Да. Ты прав, как всегда. 
ЛШ: Ты поделилась всеми впечатлениями, которыми хотела?
У: А что? Будешь меня уже спать прогонять? Или у тебя тоже есть чем поделиться?
ЛШ: Ты так говоришь, будто я тиран или скупердяй какой-то.
У: Ну, не тиран, и не скупердяй, конечно. Но ты ведь так заботливо мне всякий раз напоминаешь о том, что я снова устала… Что-то я много и часто устаю .
ЛШ: Это – не повод огорчаться. Это – повод больше отдыхать. Ты ведь не болеешь, а просто переутомляешься, сама не замечая как.
У: Вот это и обидно – я не замечаю и не могу понять, чего это я вдруг так переутомилась…
ЛШ: Не надо огорчаться. Давай лучше я поделюсь своими впечатлениями.
У: Да. Было бы очень хорошо, если ты поделишься.
ЛШ: Мне понравилось больше всего … Смотреть кино вместе с тобой. 
У: Ну, это – не честно. Я имею в виду, о самом фильме впечатления.
ЛШ: Я впечатлён. Фильм, действительно, очень красивый. Много аспектов жизни на Земле в нём очень красиво отражено. И он очень гармоничный, духовный и глубокий, как я тебе сразу и стал давать почувствовать, сразу, пока мы смотрели.
У: Да, я это ощутила. Спасибо тебе.
ЛШ: Мне приятно, что я смог привнести для тебя что-то новое и интересное в просмотр этого фильма.
У: Ты привнёс себя – это уже для меня и ново, и интересно, и бесценно. И – очень приятно.
ЛШ: (улыбаетя  довольно). Мне радостно это слышать. Да. Я готов посмотреть так с тобой столько фильмов, сколько ты захочешь.
У: Не знаю, что сказать. У меня смятение чувств на этот счёт.
ЛШ: Да. Я слышу, что ты не веришь мне.  (огорчён, немного). Я ведь не лукавлю. Я вполне искренен.
И, да, я слышу, что ты думаешь, что у меня есть «более важные дела», чем это. Но я скажу тебе сейчас – снова – и если потребуется, скажу это ещё столько раз, сколько нужно, чтобы ты это уже как следует усвоила. Это – практически самое важное для меня. Нет. Не дело. Это часть меня самого: моя потребность быть С ТОБОЙ. Да. Я понимаю. Ты очень смущаешься о этого. До такой степени, что начинаешь себя накручивать. Не буду даже говорить, как и какими мыслями. Но я их все слышу, если что. И ощущаю. Да. И то, что ты сейчас чувствуешь внутри себя – это тоже не просто так…
Но я не просто готов, я с удовольствием, с большим удовольствием провожу время с тобой (время… - как сказала мама Кейт: «А, время? – Да это вообще не так важно» ).
У: Спасибо, что напомнил. Да. Я отметила эту фразу. Пожалуй, я не помнила о ней без тебя.
ЛШ: И я понимаю, через что приходится проходить тебе. А ты – как я понял, начала понимать, через что прохожу со своей стороны я. И нет – мы не страдальцы, и не герои. У нас есть великий дар – Дар Любви.
И пусть, как ты об этом думаешь, между нашими физическими телами находится пространство и время – это, как сказала мама Кейт – вообще не важно. Потому что мы – мы и есть Сама эта любовь. Этот Божий Свет. И как таковые мы – неразлучны.
И ты можешь явственно ощущать меня. А я – ещё более  явственно – тебя. И да. Возможно, именно из-за того что я «ещё более», мне – немного полегче. Да. Но есть и другие факторы, и ты знаешь о них…
Более того, это всегда – одно, единое поле для двоих. Наше общее пространство любви. И мы в нём ощущаем самих себя и друг друга. Поэтому невозможно доподлинно сказать, кому из нас легче, а кому – труднее. Мы разделяем общее поле. И если тебе вдруг становится хуже, то я не могу этого не ощущать. И ты – ты тоже ощущаешь меня, моё состояние. Даже если ты не отдаёшь себе отчёта в этом. Ты просто чувствуешь, что «с тобой что-то происходит». И если ты не сознаешь при этом меня, то ты можешь долго недоумевать – что и почему. И сегодня ты имела небольшой опыт в этом. И да, я согласен, что я намеренно преувеличил свои ощущения (свои эмоции), чтобы ты не смогла не обратить на них внимания. Да. И я рад, что у тебя всё получилось. Ты – невероятно талантлива. Нет. Не ученица. Я не хочу, чтобы ты думала сейчас о себе в таком ключе. Для нас важно осознавать, что мы – равноправные партнёры. - И в нашей любви, и в том, что мы делаем, выполняя задачи своих воплощений. Как ты смогла уже понять, они у нас во многом – общие. Да. Ты ещё не вполне сознаёшь это, так как я. У меня было «немножко» больше времени на осознание.  Но это лишь подчёркивает твой талант.
У: Вот ты меня тут сейчас так нахваливаешь. Просто подумай, каково мне всё это печатать.
ЛШ: (Улыбается)  Ты упражняешься в навыках беспристрастного (бескорыстного) контактёра «с верхних чакр», как ты об этом сегодня рассказывала на нашей встрече за книгой (про чакры). И да, не надо огорчаться, что ты, как ты об этом думаешь, была «не в лучшей форме». Мы все чувствуем, что ты – устаёшь. И мы не обвиняем тебя в этом. Не надо так думать.
У: Я понимаю, и слышу от тебя и других кураторов, что вы выражаете своё желание обо мне позаботиться – чтобы я отдыхала и восстанавливалась. Я слышу это…
ЛШ: Что мешает тебе просто принять эту заботу и таки отдыхать и восстанавливаться?
У: Не знаю. Дурные привычки, наверное.
ЛШ: Да. Согласен. Надо их осознавать и отпускать – эти такие привычки.  Я улыбаюсь не из-за их наличия, а оттого, что я готов быть тут с тобой и выражать тебе свою поддержку на этом поприще…
У: Да, как ты это всегда и делаешь. Благодарю тебя за это.
Я нарисовала тебя в метро.
ЛШ: Я видел. Забавно. Да. Слышу слова из песенки: «как ты выглядишь в этой нелепой шапочке»…
У: Поэтому ты на неё согласился – на такую шапочку, и даже сам помог её создать?
ЛШ: (улыбается). Просто хотелось, чтобы тебе было приятно, и хотелось тебе нравиться ) .
У: Ты мне нравишься и так. И в шапочке, и без неё.  Ещё одна цитата: «Во всех ты, душенька, нарядах хороша».
ЛШ: Ради Бога! Опять я у тебя – девочка!
У: Ну, это просто цитата такая. Что я могу поделать.
ЛШ: Подбирать цитаты деликатнее – как вариант. 
У: Хорошо. Попробую.
Мы обсудили сегодняшний фильм, как считаешь?
ЛШ: Ну, я мог бы долго говорить о том, как мне хорошо с тобой и всё такое…
У: Но? Я слышу «но».
ЛШ: (улыбается)  Это «но» исходит больше от тебя, чем от меня. Ты всякий раз начинаешь комплексовать, как только я начинаю изливать тебе свою душу или свои чувства. Отсюда и «но».
У: Понятно.
ЛШ: Да. Это вместо «ясно» сейчас.
У: Нет. Это в прямом смысле слова.  Я поняла, что ты говоришь. И я согласна с этим замечанием. Только вот от этого я вряд ли стану меньше «комплексовать». Всё так не просто…
ЛШ: Я понимаю. Да. И я благодарю тебя за то, что ты позволяешь мне несмотря на всё это любить тебя.
У: Господи… Ты меня хочешь добить этими своими словами.
ЛШ: Почему? Я совершенно искренен? Что не так я сказал опять?
У: Ну, ты не понимаешь. Да. Ты не понимаешь, видимо. Ты сейчас звучал как те целители, которые приходят с далёких звёзд и говорят: «Мы благодарим тебя за то, что ты позволяешь нам исцелять тебя»…
ЛШ: Тебя смущает то, что я «с далёких звёзд» или то, что я тоже, в некотором роде, тебя исцеляю?
У: Нет. Это как раз меньше всего уже смущает. Я начала к этому даже привыкать, как к роскоши.
ЛШ: Хммм (задумался). А что тогда?
У: Само то, что я «позволяю» тебе любить. Словно бы это в моей воле: этакая барыня – позволяет она тут…
ЛШ: Но ведь это так и есть. Ты, как я уже говорил, вольна и не позволять. И тогда. Сама знаешь, что бы было тогда.
У: Ну, не то, что я знаю, чтобы было и с кем. Но я могу догадаться о некоторых возможных вещах, которые бы были со мной, скажем.
ЛШ: Ну, и со мной было бы похожее, если я верно считал твои мысле-образы.
У: Хорошо, что ты таки их читаешь.
ЛШ: Я могу и озвучить. Ничего хорошего не было бы – ни для меня, ни для тебя, ни даже, как ни пафосно это звучит – для Галактики. И да, смайл тут уместен только в качестве самоиронии.
У: Что-то я, и правда, начала ощущать усталость. Спина уже онемела слегка. Будем заканчивать писанину.
ЛШ: Писанину – да. Всегда лучше остановиться чуть раньше, чем чуть позже.
А вот общение – нет. Не будем. 
У: Пока не закруглилась, скажу, что в метро ты бы хорошо смотрелся, если бы кроме меня тебя бы ещё кто-то смог там увидеть (не в астрале, я имею в виду… ну, или в астрале как раз. А то не в астрале на тебя бы, пожалуй, пришёл полюбоваться весь состав поезда – все вагоны, вместе с машинистом и полицией , так, на всякий случай).
ЛШ: Как-то мне от этих твоих слов и весело, и не весело – одновременно. Ну, да ладно. Так и оставим пока что.
У: Как скажешь.