О шаблонах и стереотипах мышления (кажется, что-то такое уже было в первой части ДАК, ну, да ладно: повторение - мать ученья) ()

Вот сейчас мне надо быть хорошей девочкой и продолжать усердно работать над составлением меню… Я застряла на завтраках. Но мне хочется пообщаться тут… Хочется сделать то, что мне ощущается важным для самой себя… Никак не могу преодолеть это чувство в себе.
ЛШ: А почему ты считаешь, что его надо преодолеть?
У: Ну, в нашем обществе многие люди считают, что необходимо жить «чувством долга», путая его со здравым смыслом, как мне кажется.
ЛШ: Интересная формулировка. Да. Понимаю. Непросто отказаться от такого убеждения.
У: А ты таки считаешь, что от него надо отказаться?
ЛШ: А ты - не считаешь? Ты ведь сама говоришь, что тебе не нравится жить в соответствии с ними. И мы уже обсуждали вопросы приоритетов с тобой раньше. Ты, кажется, поделила дневник на «старую» и «новую» части?
У: Да. Я решила начать новую часть после возвращения из Воронежа.
Я ощущаю, что «ресет» благополучно случился, «обновление программы» успешно установлено и уже запущено.
ЛШ: Да. Согласен. Как бы забавно от тебя это не звучало. Была проведена кардинальная работа. Очень большая, на мой взгляд. Не хочу повторяться и очередной раз говорить тебе, что ты – молодец. В данном случае это прозвучит уже не вполне адекватно, потому что во многих случаях я просто восхищаюсь тобой. Да. Правда. Не надо смущаться.
У: Ага. И тут я вернулась и опять ощущаю новые вызовы, новые запросы. Когда внутренний и внешние запросы совпадают очень легко быть собой и быть «молодцом». А когда сталкиваешься с необходимостью балансировки между кажущимися противоречиями и множественными запросами, то тут уже сразу отрезвляешься и воспринимаешь себя более адекватно. И я даже рада этому, признаться. Потому что, если бы я постоянно жила в условиях полной гармонии внутреннего и внешнего, не известно ещё, во что бы я превратилась в итоге.
ЛШ: Хмм. Странная точка зрения. Я не думал об этом в таком ключе. Я воспринимаю дополнительные усилия по устранению противоречий как энергозатратный процесс.
У: Это так и есть.
ЛШ: Разве не легче направить всю свою энергию в одно русло?
У: Может быть и «легче». Если это вообще осуществимо в земных реалиях. Признаться, в Воронежском центре я ощущала себя не вполне на Земле. У меня было стойкое чувство, что я гощу в гостевом домике твоего офиса. 
ЛШ: В этом есть большая доля правды.  Да. Я тоже ощущал, что принимают тебя у себя в гостях.

У: Я заметила это. Мне было приятно обнаруживать разные нюансы, которые были словно бы прямо для меня приготовлены – прямо по моему вкусу, точно как я хотела.
ЛШ: Словно бы?
У: Как мне понимать твой вопрос?
ЛШ: Понимай его буквально. Ты же знаешь сама, что мне не трудно видеть твои желания и другие составляющие твоего ментального и астрального поля.
У: А желания находятся не в духовном сердце разве?
ЛШ: Так и есть. Но на духовном уровне мы связаны ещё более тесно.  Только желания, сопряжённые с их «материальной реализацией», как вид из окна или кафель в бассейне, «французское окно» или кровать на чердаке – это всё уже проявлено в более плотных слоях: оно нашло своё выражение на уровне мыслеобразов, а те хранятся в ментальном поле.
У: Да уж. С вами, астральными волшебниками, стоит быть начеку.
ЛШ: Это что сейчас было? Ты не доверяешь мне? Или тебе что-то не понравилось?
У: Что ты?! Мне всё очень понравилось! Не то слово! Я просто в восторге. Только вот такая твоя забота и внимательность, она… обезоруживает меня, что ли. Я ощущаю себя совершенно прозрачной для тебя.
ЛШ: А разве у тебя прежде были в этом какие-то сомнения? 
У: Это звучит как риторический вопрос. У меня была огромная куча сомнений.
И тут я сегодня вот на прогулке переслушала запись одной из глав ДАК, и там мы обсуждаем, что я хочу, чтобы Ирина «увидела то же, что и я»… Так вот, ты, хоть и вроде бы разубеждал меня в резонности такого моего желания, и его таки тоже исполнил.
ЛШ: Ну, это был не только или не совсем я. Это была, скажем так – коллективная работа. И твоя - в том числе.  И она была в числе того, чем я горжусь в связи с тобой. Точнее, ещё и поэтому я тобой горжусь. 
У: Ясно. То есть. Ладно. Тебе – спасибо. Я получила столько всего, что ощущаю себя просто переполненным сосудом. И опыт с Аней показал мне, что мне надо как-то дозированно выдавать то, что меня переполняет. А то ведь людям, действительно, не просто соприкасаться с такими, прямо скажем, мало привычными для них вещами.
Хотя её лично, как я поняла, торкнуло именно по поводу Христосознания. И я понимаю её состояние. Потому что я сама ощущала что-то подобное во время прослушивания эфиров Ирины с Кришной или Шивой.  Появляется стойкое чувство, что это – «не тот Кришна, которого я знаю» или «не совсем тот Шива».  Но я понимаю, что Ирина транслирует «своё восприятие» Кришны или Шивы. Не их самих. Да, она передаёт информацию. Опять таки – в меру своей способности её понимать. Это как если бы я сейчас попробовала транслировать через себя скажем Тору или Коран… Думаю, мусульмане и иудеи были бы далеко не в восторге от моей интерпретации. Пусть даже я бы «переводила» из самих первоисточников – от Магомета или, кто там автор Торы?
ЛШ: Вот, до сих пор мне не веришь. Стала сразу перепроверять. Слышишь же, говорю: «Яхве». И лезешь гуглить всё равно. Фома неверующая ты. 
У: Да. Слышу. Всё верно говоришь. Но я вот так балансируюсь. Я «проверяю» себя – то, как именно я слышу. А то наслышу сейчас всякого, и потом начнётся, как с Аней. Скажут, «король уже не тот»…
ЛШ: Я не очень понимаю о чём ты. Ну, да ладно.
У: Я о том, что балансировка на мой взгляд необходима как часть процесса трансляции. Ирина же – необыкновенно эрудированная и интеллектуальная личность. И именно поэтому она такой одарённый и талантливый контактёр: через неё транслируется информация самых разных областей знаний. И во всех из них у неё есть некий каркас, на который она может «надстраивать» принимаемую информацию. Думаю, что без такого каркаса невозможно было бы адекватно что-то передавать…
ЛШ: Ты в этом так уверена?
У: Ну, почти. У меня ещё есть некая толика сомнения. Я допускаю, что можно, можно попробовать передавать из «голых образов», стараясь подбирать подходящие слова. Но это как в том случае, когда ты говорил о «кварко-световом» процессе подзарядки твоего робота, а я назвала «кварки» квантами. (смайл беспомощных рук). Я как бы слышу слово, и оно вроде бы мне понятно. Но из-за того, что я не имею какой-то чёткой картины того, о чём речь, получается такой испорченный телефон…
Кстати, о роботах. Я тут услышала из эфира от Ирины, что ты… Ладно, не буду придираться к твоим словам про то, что ты, вроде как, "отшельник", и «живёшь в лесу» (ОМГ) – так Ирине услышались образы того, где и как ты сейчас живёшь… Но про двух роботов я бы хотела уточнить. Я видела только одного из них.
ЛШ: Я уже ответил тебе на этот вопрос. Да. Ты не записала. Понимаю. Пиши сейчас. Другой робот – я даже посылал тебе её образ – она (хотя у роботов нет «пола», но этот робот выглядит как «она» и больше похожа на шиморку, занимается главным образом «связями с общественностью» (такое вот название у тебя в памяти подобралось): она ходит со всякими поручениями. Не только ходит, но и ездит, по планете (а иногда и за её пределами). Туда, куда мне не обязательно ехать самолично. Её практически не бывает в Кампусе. Ты и не видела её тут. Последние три месяца она показывалась буквально пару раз. Вся в разъездах. . Да, у нас есть такие биороботы, которые внешне очень похожи на гуманоидов расы своих хозяев. Это сделано для того, чтобы они могли как раз реализовывать такие социальные функции и задачи, и «сливались с толпой», так сказать. Хотя на Шиморе нет толпы, в вашем её понимании. Мы любим жить размеренно и даже в чём-то обособленно. Не понимаем необходимости столпотворения.
А по поводу моего «отшельничества» ты и сама всё смогла понять. Я столько всего тебе показал и рассказал, что было бы смешно представить меня этаким мудрецом, живущим в лесу, как это описывается в ваших священных писаниях (ведах и прочих). Реально – смешно.
Я живу во вполне комфортабельных условиях. Да, для землян может показаться непривычным обычное для меня физическое уединение. Но это – одна из необходимых частей, одно из условий, так сказать, для моей работы. Да, я слышу от тебя, что МидгасКаус вот умудряется ходить в астрал прямо из дома, от семьи, так сказать.
Я не буду нас сравнивать. Но у каждого из нас есть своя специфика в задачах работы и в том, как мы их реализуем. И для реализации моих задач мне надо жить так и там, где и как я живу всё последнее время. Это – десятки моих лет. Уже лет двадцать моих, примерно. За редким исключением, когда я таки ездил в дом своих родителей – навестить семью, когда та собиралась для этого специально: своих родителей и других родственников. И не расспрашивай меня сейчас о них. Я не особо в настроении об этом говорить прямо сейчас. Но при случае – не исключаю, я смогу и об этом рассказать тебе.
У: Да. Я поняла. Я не стану злоупотреблять твоим расположением и доверием.
ЛШ (улыбается). Да. Робота зовут Аруката. Она высокая, как шиморцы. И возможно напомнила бы тебе внешне знакомую тебе уже цветочницу из кампуса. Ну, чуть менее «душевную» только что ли.
У: Да. Передавай ей привет. Элее.
ЛШ: Хотел было похвалить тебя, что ты вспомнила, как её зовут. Но когда ты, уже написав её имя, принялась очередной раз «проверять» себя по файлу ДАК, я решил не торопиться с похвалой. Когда ты уже научишься доверять себе.
У: Видимо, когда изживу из себя старое убеждение «доверяй, но проверяй».
ЛШ: Похоже, что так.
Привет я, конечно, передам. Да. И про букет – слышу. Он ещё жив-живёхонек. И как я давеча сказал тебе, он даже подрос. Что не странно для наших цветов. Тем более, что многие из них – большинство – это цветущие ветки деревьев. В специальном растворе они дают корни и начинают свою жизнь уже заново – после среза их, становясь новыми деревьями. Сейчас если высадить их в почву в подходящую погоду, то они – эти цветы из букета, могут стать уже новыми саженцами деревьев.
У: Как интересно. Какой у вас экологичный способ обращения с цветами. Я подумала о тоннах срезанных земных цветов, идущих в лучшем случае на удобрения… Ну, тут я вряд ли что-то могу поделать.
Я вернусь, пожалуй, к мысли о том, почему Аню смущает «показанный» ей мною Христос. Я попыталась объяснить ей что-то про «уши и хвост слона» из той притчи о том, что мы видим одно и то же, но с разных сторон. Но она и слушать не стала. Она, похоже испугалась чего-то. Я так это ощутила. Возможно, она решила, что моё восприятие Христа может как-то оскорблять привычный ей его образ.
ЛШ: Возможно. Да. Когда человек держится за догматы, ему трудно расширить своё сознание настолько, чтобы открыться новому опыту переживания чего-то, пусть уже и знакомого раньше. И да, я слышу, как ты думаешь обо мне в этой связи. Что без приятия возможности того, что я могу быть вполне себе похожим на вас, вы начинаете рисовать себе в уме всякие страшилки про бесов и прочую нечисть, и навешиваете эти маски, как я тебе ни раз демонстрировал, на меня. Потом смотрите сквозь них на меня и сами пугаетесь тому, что видите. А ведь это – ваши же «страшилки», которые вы навешиваете на то, что боитесь воспринять как-то иначе, чем вы привыкли об этом думать. Так и с образом Христа (Христо-сознанием, с которым тебе удалось сблизиться во время твоего пребывания в центре в Воронеже и закрепить это установкой матрицы Бурхада). Когда думаешь о ком-то в рамках привычного стереотипа, ты тем самым сам себя и ограничиваешь. А потом начинаешь удивляться (в лучшем случае, если не негодовать), почему это вдруг этот кто-то начинает выходить за эти рамки. Так бывает не только с «далёкими» образами. Даже между собой, когда люди общаются, я замечал, бывает довольно часто, что общение происходит через шаблоны. И когда эти шаблоны начинают проявлять нестабильность, стороны общения проявляют явную обеспокоенность, не понимая, что же происходит: куда делся «привычный» им «человек»… Ты ведь понимаешь, о чём я говорю?
У: Более чем. Как мне кажется.  Ты очень деликатен. Благодарю тебя.
ЛШ: Я рад, что ты хорошо меня понимаешь.  Давай остановимся пока что. Я ощущаю, что к тебе подступают «запросы извне», как ты об этом написала в начале этого разговора. Лучше сохранять гармонию и поддерживать сбалансированный резонанс. 
У: Как скажешь, Маэстро. 
ЛШ: Не ёрничай. 
У: А я и не ёрничаю. Хотя, тебе, конечно, «слышнее» .