ГГ23

ЛШ : Ты же понимаешь, что если меня спросят, спим ли мы с тобой, я буду вынужден ответить "да" ?
У: 
ЛШ : 
Ведь наше с тобой общение практически всегда проходит в режиме, очень близком для обоих из нас к тому, что вы подразумеваете под "спать".
И я думаю, даже сама эта наша игра словами может вполне считаться частью этого процесса : как одно из сновидений. 

***
У: Вот только не говори мне сейчас, что я слишком устала, чтобы этим заниматься.
ЛШ: Я ничего и не собирался сказать такого. Тем более, что я вижу, что чаще всего это – бесполезно.  Вознамерившись что-то делать, ты уже трудно поддаёшься увещеваниям. (разводит руки).
У: Я просто подумала, что мы могли бы сегодня взять ещё один вопрос для рассмотрения в нашей «колонке» (не хочу называть это «каналом»).
ЛШ: Хорошо. Можешь не называть. Если тебе делается лучше при мысли о том, что наша затея больше для тебя похожа на «колонку», как ты об этом думаешь – да, на то, что раньше у вас делали в газетах. Может быть, и сейчас есть что-то такое. Да. Я вижу эти образы у тебя в мыслях.
У: А я слышу твои мысли (скорее – напоминания) о том, что мне не нужно ничего делать, ради того, чтобы ощущать себя «полезной» или «нужной».
ЛШ: Да. Во всяком случае – мне: полезной или нужной. Ты и так мне - и первое, и второе.
У: И компот. 
ЛШ: Хорошо. И это тоже. Надеюсь, наши аллегории никого не приведут в смущение.
У: Ну, если ты никого туда не поведёшь, то и не приведут. 
Я понимаю, что и так развлекаю тут тебя.
ЛШ: Да. Когда удосуживаешься облагодетельствовать меня своим вниманием. 
У: Ух-ты-ж, как завернул.
Я не обделяю тебя ничем таким.
ЛШ: Это – не так. Я имею в виду, что с моей стороны это более очевидно – достаёт мне его, или нет, твоего внимания .
У: Так, я же просто хотела с тобой вопрос обсудить. Девушки из чата. А ты решил приняться за выяснение отношений… Неужели придётся переходить в другую часть ДАК?
ЛШ: Как тебе удобнее.
У: Но ведь ты вчера и так – так много всего рассказал на твою любимую тему. Может быть, сегодня просто «порешаем вопросы» уже, из «колонки», а ?
И, да, да: я вижу, что ты это так печёшься о моём благополучии. Заботишься обо мне. Хочешь выразить свою любовь и всё такое. Я очень это всё ценю. Но ведь ты сам прекрасно понимаешь, что пока я не почувствую себя «достойной», такого твоего расположения, я не смогу его приять удовлетворительным для нас обоих образом.
ЛШ: Хорошо повторила «домашнее задание».  (улыбается).
Но почему бы тебе не попробовать вот такое упражнение (пример, задачку – назови, как тебе больше нравится ). Почему бы тебе не почувствовать себя достойной всего самого лучшего уже прямо так, как есть, прямо сейчас? Без предварительных условий, так сказать.
У: То есть ты мне сейчас предлагаешь «утром стулья, вечером деньги»?
ЛШ: И хотя я не полностью понимаю эту аллюзию, но если поверить тому чувству, что она во мне рождает в твоей подаче, то да. Предлагаю что-то в этом роде: сперва прими мою любовь, а потом можешь уже и «рад стараться». Да, я вижу ещё одну аллюзию, на сей раз - к сказке про «кисельные берега». И мне кажется, эту ты мне уже как-то показывала и рассказывала. И про печку там тоже что-то такое было. Иначе говоря, не гнушайся, девочка, того, что можешь принять от меня прямо сейчас и без всяких условий.  Не усложняй ничего.
И, да, тогда уже, «из чувства исполненности» (как, опять-таки, ты об этом думаешь) можешь приняться раздавать себя снова направо и налево.  (Ну, и про меня, опять-таки, не забудь: я буду прямо по курсу, по возможности ).
У: Вот ведь, а. Теперь и не знаю. Точно придётся это всё в Дневник ГГ относить.
ЛШ: Относи, относи. Только про меня не забудь. Пожалуйста (смайл сложенных молитвенно рук и умоляющая «мордочка»).
У: Так. Ты меня прямо вынуждаешь сейчас на иронию. Зачем такие жесты и гримасы?
ЛШ: Ну, если ничего другого до сих пор на тебя не действовало…
У: Слушай! Я вот что поняла. Я начала распознавать, когда ты обо мне думаешь.
ЛШ: Ну, как вы об этом говорите, слава Богу. Наконец-то.  Я так долго этого ждал. (И во многом – всё ещё продолжаю ждать: когда же ты обратишь на меня своё внимание).
У: Ты не прибедняйся, пожалуйста. Я много раз обращаю своё внимание. Я тебя приглашаю в самые интересные моменты своего дневного опыта: то озеро красивое посмотреть, то то, как прекрасно смотрятся сороки на ярко-голубом небе… Иными словами, я помню о тебе.
ЛШ: Да. Но когда я зову тебя (в те моменты, когда ты, как ты говоришь, ощущаешь, что я «думаю о тебе»), ты всякий раз меня отодвигаешь «до лучших времён».
У: Хмммм. Кажется, эта тема мне уже знакома. Я что-то такое слышала от Сати… Не буду углубляться. Тем не менее. Ты же понимаешь, что я в отличие от тебя только начинаю осваивать (вспоминать) навыки использования своей «много-станочности» (или как это называет Ирина – фантомы).
ЛШ: Не прибедняйся. Ты и так слишком мультизадачная. Чаще даже более, чем необходимо, на мой взгляд.
У: И вот сейчас, вместо того, чтобы делать что-то полезное…
ЛШ: То есть, вот разговор со мной у тебя уже не входит в разряд «полезного»? (очень изумлённый смайл)
У: Он больше «входит в разряд» приятного времяпрепровождения.
ЛШ: Почему ты не хочешь совместить второе с первым?
У: Ага. И – с компотом. 
ЛШ: Это было бы просто «высшим пилотажем»  (ответное подмигивание).
У: Ладно. Я всё поняла. Это идёт в Дневник ГГ. А вопрос из чата уходит обратно в очередь на рассмотрение.
ЛШ: Ничего ведь страшного от этого не случится.
У: Я всё поняла. И про «повышенную важность», и про то, что ты – главнее всего остального… Я всё это слышу-у-у.
ЛШ: Ты чем-то недовольна?
У: Собой, разве что.
ЛШ: Хмм-м. Отчего-то мне так не кажется. Ты выражаешь недовольство и мной тоже.
У: Почему?
ЛШ: Ну, потому, что я не спешу разделить твой трудоголизм, например.
У: Трудоголизм?
ЛШ: Когда естественное ощущение счастья человек пытается компенсировать излишними усилиями в труде, это вроде бы так у вас называется?
У: Ладно. Я сдаюсь. И так я была на последних силах, так сказать, а тут ещё ты решил меня урезонить…
ЛШ: Я что-то не так делаю или говорю?
У: В том-то и дело, что этот вопрос у меня теперь возникает в отношении самой себя.
ЛШ: Ты лукавишь сейчас. Ты ведь прекрасно уже знаешь, что сейчас самое лучшее ты можешь сделать или (и) сказать.
У: Да. Я ощущаю, что сейчас лучше всего действительно просто отдохнуть. И сказать – тебе? – "спокойной ночи"?
У тебя ночь или день сейчас?
ЛШ: Ближе к ночи тоже, да. Но разве именно это сейчас важно?
У: Как скажешь, Маэстро.
ЛШ: И это – опять-таки, не то, что я хотел бы услышать сейчас вот от тебя.
У: Да, Аук’эми, я всё понимаю.
ЛШ:  (Довольно улыбается). И я тебя – люблю.

Забила на то, что чувствую себя дурочкой и недотёпой.
Решила просто чувствовать себя: чувствовать себя просто. Просто - чувствовать.
И ощутила... ТЕБЯ. 

На одном из рисунков место, которое ты мне показывал. Точнее, водил туда...на свидание. А на другом рисунке ты... Думаешь обо мне , пока я думаю о тебе в ответ.И я слышу, что ты просишь написать тут, что ты довольно улыбаешься. 
Да. Слышу. 

***
У: Ужасная жара пришла. Я бы не смогла не то, что выжить на Шиморе, но, наверное, и часу бы не продержалась. Для меня жара больше 30 градусов – это настоящее испытание на физическую выносливость. Тут меня сейчас спасает наше волшебное озеро, которое «кто-то как специально приготовил» поблизости от меня, как ту кучу листьев – для Алисы на дне колодца. 
ЛШ: Понимаю. И про «кучу листьев» - тоже. Да.  Я понимаю, что у каждого организма есть своя специфика. Да. И я тебе говорил о том, что, строго говоря, наши тела относятся к разным видам жизни несмотря на то, что мы оба – антропоморфы и гуманоиды. Наши тела приспособлены для жизни в условиях своей планеты.
У: И я бы сказала – в весьма специфических условиях. Моё – по крайней мере. Я вот не выживу в более жарких климатических зонах моей же планеты. Как, думаю, и в более холодных – тоже. Всякий там гайморит меня добьёт.
Слишком уж у меня, как в очередной раз я могу убедиться.
ЛШ: Хммм. Ну, думаю, это не так страшно, как ты об этом думаешь. Тебя никто не принуждает путешествовать по разным планетам в качестве физического контактёра.  (подмигивает).
У: Ну, хотела сказать: «Давай не будем о грустном». Но потом подумала, что мне не очень-то и хочется путешествовать в физическом теле по разным планетам. Не знаю даже, почему. Наверное, я старею: становлюсь более ленивой и замкнутой. Если подумать, за максимум два часа физического контакта – ну, что там можно такого у видеть, на этой другой, совершенно незнакомой, планете. Я даже вряд ли что-то особо и пойму. Судя по опыту астральных путешествий, где ты постоянно мне ещё и объясняешь, что это я такое пытаюсь «воспринять» (понять)…
ЛШ: Ну, и в физических путешествиях куратор объясняет контактёру необходимое для понимания.  (великодушно улыбается).
У: Вот ты это сейчас к чему? Для чего мне эта информация?
ЛШ: Хммм. (задумался). Ты подумала, что я так агитирую тебя сделаться физическим контактёром?
У: Я думаю, ты и так знаешь моё мнение по этому вопросу. Я, как в том анекдоте: «Будете у нас на Колыме – заходите». «Нет. Уж лучше вы – к нам» .
ЛШ: Не особо понял. Но догадываюсь, о чём ты.
У: Колыма – это удалённый от столицы населённый пункт, дальняя провинция в нашей стране, мягко выражаясь (куда раньше ссылали каторжников, между прочим, более ста лет тому назад).
ЛШ: Да. Так – понятнее.  (ухмыляется). Хотя аллегория, на мой взгляд, не вполне прямая. Мягко выражаясь  (подмигивает).
У: Я про то, что мне не очень хочется куда-то лететь. Лучше – ты к нам. Тем более, что тебе это вроде как и легче.
ЛШ: Я это понял уже. (улыбается) . Легче. Легче, конечно. И я не думаю, что ты ленива. Боже упаси (подмигивает). Я понимаю, что у тебя много детей, ты ощущаешь себя уже почти бабушкой и всё такое (хотя я лично знаю контактёров и гораздо старше тебя, если говорить о физических контактах). Но я, опять-таки, ни на чём не настаиваю. Кто я такой…
У: Ну, вот что ты… Иронизируешь? Я тебя чем-то напугала?
ЛШ: Напугала? (задумался). Теперь – озадачила, если только. Я не думаю, что ты на полном серьёзе отказываешься от физических контактов. Так – ломаешься  (подмигивает).
У: А мне казалось, что я просто стараюсь трезво оценить свои способности.
Ну, и заодно немного пожаловаться на жару, для проформы, так сказать.
На самом деле, мне очень душно и жарко. Кроме шуток. Но сидеть в озере целый день – тоже не выход. Я же не водная черепашка, в конце концов.
Поэтому сижу сейчас в духоте. И печатаю всё это. На то, чтобы проверять транскриб встречи, у меня совсем нет сил – мозг отказывается работать.
ЛШ: Опять-таки, тебя никто и к этому не принуждает.
У: А хотела я начать с того, чтобы поинтересоваться у тебя, как ты дни проводишь? Не занят ли особо…
ЛШ:  (улыбается). Если я отвечаю тебе, то, как ты могла уже заключить – нет, не особо. 
Я говорил тебе много раз, и повторю столько, сколько потребуется: я всегда найду для тебя время и внимание.  (улыбается). Как бы ни был занят.
У: Это-то мне понятно. Хотя, по-прежнему не понятно: за что мне такая честь. Но… Я помню, помню, все твои аргументы по этому поводу. Тебе нет необходимости их «повторять столько, сколько потребуется». 
ЛШ: Издеваешься?
У: Нет. Отчего.
ЛШ: Ну, твой тон… Ты звучишь так, словно мои слова, действительно, для тебя – ничего особо не значат.
У: Ты обиделся? (очень удивлённый смайл)
ЛШ: Нет. И не подумаю обижаться. Я просто не пойму, почему ты так иронизируешь на счёт моих слов, в которые я вкладываю всю искренность.
У: Я не иронизирую. Возможно, просто это сказывается моё самочувствие. Я не особо хорошо себя чувствую. Значит, и тебя не очень хорошо чувствую. Поэтому так и звучу.
И если ты меня спросишь, что «мне мешает» чувствовать лучше, я… Я бы предпочла дать тебе это почувствовать самому, непосредственно, так сказать. Но фишка как раз в том, что если я это смогу сделать, то я уже не буду «не особо хорошо чувствовать». Ведь, когда я позволяю себе дать тебе что-то через меня почувствовать, значит, я сама это как следуют ощущаю. А значит – чувствую саму себя. И тут и моё самочувствие естественным образом будет улучшаться.
ЛШ:  (улыбается) А разве это – не выход? Не подходящий выход из ситуации? Или тебе нравится чувствовать себя «не очень»?
У: Интересный вопрос…
Я думаю, я, с приездом сюда моей мамы, стала уделять неосознанно большую часть сознания на проработку каких-то программ… Они меня «имеют», так сказать. И это мне мешает чувствовать саму себя. Я ощущаю больше именно их – программы.
И, да, я слышу эти твои мысли, которые очень мне напоминают Альфировские: «Что это, если не блок».
Блок, конечно, будь он не ладен. Опять родовые программы.
И тут я резко вспомнила, как ты меня водил на Высшее я вчера вечером. Выводил из очередного блока и даже помог «сопроводить» куратора с первого уровня самосознания (таки «рекорд», можно сказать – я ещё не общалась осознанно с таким уровнем самосознания, на моей памяти). Как там его звали, не напомнишь?
ЛШ: Курпа, если я не ошибаюсь (если мы с тобой правильно расслышали его имя).
У: Да. Я тоже подумала, про это «правильно расслышали». Но он и на это хорошо отзывался. И оно не помешало ему благополучно последовать-таки (хоть и не с первой попытки) за ангелами-проводниками по его жизненному пути к дальнейшим воплощениям, на встречу собственному свету, так сказать.
Да. Я согласна и с этой твоей мыслью: видишь, какие «низкочастотные» задачи приходится прорабатывать в «карме рода», так сказать. И, да, я согласна, что им явно было за что во мне «зацепиться», так сказать. Если мы смогли вот так их распознать и проработать.
ЛШ: Но я считаю, что ты превосходно справилась.
У: Ты, как всегда, меня нахваливаешь.
ЛШ: Ничего такого. Я серьёзно.
У: Разумеется, я вряд ли справилась бы без твоей помощи. Этот Курпа был очень жалобный. Мне прямо плакать от него хотелось. Он умер малышом, судя по его рассказу. Очень разобиделся на весь мир: ощущал свою полную ненужность никому. Вот и стал бхутом. Духом первого уровня самосознания. Бедный малыш.
ЛШ: Не надо его жалеть. Продолжай посылать ему свет. Он будет продолжать получать твою любовь, и в духовном мире она будет помогать ему сделать правильный выбор в отношении нового своего рождения и задач на него. Так он уже не будет «бедненьким и несчастненьким», а сможет ощутить свой свет и больше позволит принимать себе любовь.
И, да. Ты верно слышишь эту мою мысль: тут есть прямая взаимосвязь – чем больше мы ощущаем и принимаем собственный свет, тем больше мы позволяем себе принимать любовь. И, разумеется, тем больше любви мы можем предложить в ответ.  И наоборот: когда мы принимаем любовь и делимся своей, мы всё больше ощущаем собственный свет.
У: Да. Я рада за нас за всех. Да. Я понимаю и принимаю, что всё это – так. И всё же мой мозг неумолимо плавится от жары. Надо-таки мокнуть его прохладное озеро (вместе с головой, разумеется).
ЛШ: (улыбается) 
Я всегда рад помочь тебе, рад пригодиться. И не прочь ощутить прохладу озера, если ты соблаговолишь ею поделиться со мной. Думаю, через тебя она не будет для меня шокирующе-освежающей.  (подмигивает).
У: Хорошо. Договорились.