про степень ответственности во взаимопонимании и астральную осознанность ()

Не удалось договориться с Аней… Думаю так. Хотя, до чего-то мы всё же договорились. Но я поняла, что не нужно упорствовать ни на чём: в том числе и на том, чтобы «договориться».
ЛШ:  (улыбается).
У: Я подумала ещё и о том, что я, возможно, не слишком хорошо тебя транслирую. В том смысле, что слова, которыми я передаю твои образы…
ЛШ: Что не так с этими словами?
У: Ну, они для Ани, скажем, звучат как «неприятная» ей парадигма…
ЛШ: В словах ли дело?
У: Ну, думаю, что не только и не столько. Возможно, она просто хочет, чтобы ей было что-то более понятно… Но, я говорю «возможно», потому что начала уже серьёзно сомневаться в том, что она действительно хочет понять. У меня начинает складываться стойкое впечатление, что ей просто хочется высказаться… Что тоже – в целом – не плохо. Каждый имеет право высказаться. Только вот прикрывать своё желание высказаться «вопросами», это, на мой взгляд, не совсем честно. Ведь если я задаю вопрос, то значит мне важен ответ: он имеет для меня ценность. А если я тут же его обесцениваю, называя его «неприятной парадигмой», то какой смысл тогда было задавать вопрос. Можно было задать его кому-то ещё, где предполагается парадигма «более приятная», если так можно сказать…
Наверное, я строгая…
ЛШ: Наверное. 
У: Думаю об Ирине и о её самоотверженности.
ЛШ: Не преувеличивай. Она тоже во многом делает то, что ей нравится. Иначе она бы этого не делала.
У: Ну, я тоже об этом подумала. Но она делает много того, что от неё ожидают: отвечает на вопросы – разные совсем вопросы… проводит личные и прочие встречи. А я вот не могу с одной Аней договориться о терминах…
ЛШ: Думаю, дело не в том, что Аня – одна. Хотя, как раз может быть в этом и дело , что она – одна. Ощущала бы она себя частью команды, и договариваться было бы куда как проще. К Ирине люди приходят уже с неким настроем на то, чтобы таки договориться о терминах. В большинстве случаев. А не просто поспорить. Если кто-то хочет «доказательств» или «доказать», то обычно ему отказывают во встрече.  Так что не накручивай себя. Ты – молодец.

(изображение отсюда: https://www.fineartphotographyvideoart.com/2022/02/Roberto-Weigand.html)
У: Приятно слышать это от тебя. Да. Я понимаю, что ты меня так приободряешь.
ЛШ: Я – вполне искренен.
У: Ну, ладно. Как скажешь. Я оставлю всё так, как есть, и не буду себя «накручивать». Я – не стодолларовая купюра, чтобы всем нравиться, в конце концов. И если мои слова кому-то режут слух или ещё что-то, то это не повод становиться слаще или подмасливаться. Это было бы уже лестью или подхалимством, на мой взгляд. Если человеку не нравится парадигма, он волен выбрать любую другую. Бог даровал нам свободу выбора.  Это меня успокаивает.
Но если кто-то будет продолжать настаивать на том, чтобы я «отвечала» на какие-то «вопросы» или адресовала их тебе с расчётом на то, что я буду «редактировать» свою «парадигму»… Я не обещаю удовлетворительных результатов. Я пробую договариваться о терминах. Но если с другой стороны нет встречного движения, а лишь сопротивление, то я тут бессильна. Мне так это видится.
ЛШ: Не переживай так. Каждый человек сам отвечает за то, что он хочет и может понять. Другой может помочь ему, обозначив некоторые фокусы, но сам предмет понимания должен быть воспринят тем, кто хочет понять. Иначе это просто не произойдёт. Ты не можешь съесть за другого его еду, так, чтобы тот насытился.
У: Ну, наверное.
Да. У нас это называется «разжевать и в рот положить»…
ЛШ: Да. Я примерно это и имел в виду. 
У: Но у меня остаётся ощущение в виде претензии со стороны Ани, что я как-то не так «разжевала». Не той степени протёрки (измельчения) что ли.
ЛШ: (улыбается)  Иногда человеку необходимо и самому потрудиться: процесс пищеварения у людей начинается именно во рту. 
У: Мне твоя аллегория понятна…
Знаешь, я хотела ещё и о другом поговорить. Вот мы третий вечер подряд обсуждаем нашу книгу. Читаем её в вашем обществе – твоём, Аушаны и МирахКаунта. За что вам отдельное спасибо. Нам это очень нравится. И это – неоценимый вклад в саму книгу и в подготовку к семинару.
Другое дело, что сейчас, когда осталось меньше двух недель, у меня возникает беспокойство о том, кто же придёт заниматься к нам. Я понимаю, что беспокойством я ничему не помогу. И я стараюсь поменять отношение к этому. Тем не менее, я хотела бы поделиться с тобой своими переживаниями. Я не умею «собирать аудиторию». А этот семинар – первый за несколько лет, который мы будем проводить. И вообще – первый в заданном формате. Мне это интересно – как опыт. И для меня первостепенно в этом процессе – ваше участие: твоё и других кураторов. Хотелось бы ощущать свою причастность к Проекту и в этом ключе в том числе.
Как ты мог заметить, для меня вообще вопрос моей полезности актуален…
ЛШ: Да. Я уже давно это «заметил».  И я также отметил для себя, что у тебя есть свойство беспокоиться о каких-то вещах, о которых не стоило бы беспокоиться. Беспокойство вообще – да, как ты и думаешь об этом – дело не стоящее. От него – одно беспокойство.  Лучше мыслить в позитивном ключе. Да. Сосредоточиться на том, что тебе нравится в этом процессе. Настраиваться на создание потока: энергетического потока, в котором ты намереваешься реализовывать намеченное.
У: Я ощущаю тонкую грань между ментальностью и чувствованием. И она очень существенна для меня. Словно бы я перехожу реку вброд: шаг в лево, шаг в право – и можно утонуть.
ЛШ: Я понимаю этот образ. Да.
У: Для меня необходима вовлечённость в чувствование процесса. Вот как сейчас: я ощущаю твоё присутствие и также «слышу мысли» (образы)… И между этими двумя способами восприятия существует некий баланс, позволяющий мне продолжать делать то, что я делаю. Если не будет одной из этих составляющих, я не смогу продолжать.
ЛШ: Я понимаю. Да. Так это и происходит. Хотя мы иногда общаемся с тобой и без таких мысле-образов, которые бы транслировались в конкретные слова. Это – тоже часть процесса контакта. И она – не менее важна для нас. Но в формате общения, которое подразумевает участие кого-то ещё,  нам необходимо транслировать этот поток в конкретные слова. По крайней мере, если это не общение в астрале всех участников. 
То есть, ты используешь слова для того, чтобы переносить наше общение в физическую плоскость, так сказать. 
У: Так и есть. Да. И это – существенно для меня. Иначе я начинаю терять ощущение «реальности»: у меня даже начинают перемешиваться те образы, что я от тебя получаю, с тем, что я воспринимаю в «мире бодрствования», от физически проявленных рядом людей. Наступает какая-то путаница. Я, конечно, стараюсь сохранять осознанность, по мере возможности, и «отслеживать», так сказать, «канву» реальностей: где - что… Но иногда, признаться, я прямо чувствую, что иду по тонкому льду…
ЛШ: Понимаю тебя, мой канатоходец.  Да. Это не просто.
У: А как ты не теряешь ощущение присутствия? Ты же большую часть времени своей жизни проводишь в астрале…
ЛШ: Ну, не бОльшую… Хотя, если считать ещё время сна… Ведь я тоже «отпускаю бразды», так сказать. Хотя я «читал через контактёров» ( в том числе и через тебя ), что вы думаете, что я не сплю вообще в вашем понимании. Это не совсем так. Я тоже сплю. Не особо долго. Но я не работаю в таком сне. То есть, я сознаю его. Но это – уже не работа. И я там не… Я даю себе волю отдохнуть и насладиться процессом, так сказать. Это тоже – астральное присутствие. Но для меня оно уже «расслабленное»: я просто позволяю ему быть – во сне. Я могу помнить потом большую (хотя, признать, не скажу вот точно – какую именно в пропорции, я же «отпускаю» в том числе и «контроль» над «временем») часть таких снов… Но если считать сон раз в сутки, это примерно пятая, или чуть меньше, часть моих суток, и ещё работа от 8 до 10 часов в сутки, то получает почти половина суток. Да. В остальное время я уже «добровольно» поддерживаю контакт с теми, с кем хочу (как с тобой, например ). То есть, я оставляю себе осознанность – астральную или (и) – больше ментальную. Но это уже не работа. Это просто образ жизни. Да. Надо сказать, что для шиморцев астральная осознанность – это вообще часть их общей осознанности. Люди же думают круглые сутки – можно так сказать. Ну, вот шиморцы круглые сутки могут сознавать астральное взаимодействие в той или иной мере (часто – как «ментальное», если этого достаточно). Нет. Не обязательно, чтобы мы постоянно «висели» в астрале, как ты об этом сейчас подумала. Достаточно просто «быть на связи». Это как вы со своими телефонами…  Вы не выключаете интернет и периодически смотрите свои сообщения и соцсети – чтобы быть на связи. Ну, мы для этого используем и астрал, в том числе. Есть и другие коммуникативные формы, более «техничные». Они позволяют обмениваться более чёткой информацией. Это – дистанционные виды связи. Я тебе уже говорил, что у нас они есть: в МС это межзвёздная система коммуникации, в том числе.
Но ты беспокоишься (опять это слово) о том, чтобы я не «свихнулся»?  Забавно, да. Это мне не грозит. Люди же не сходят с ума от того, что они не перестают думать ни на минуту, строго говоря. Другое дело, насколько они «адекватны» в том, что и о чём они думают. Но это уже – другой разговор. 
Так что, нет повода для беспокойства. Я справляюсь. Да. 
Пока не сошёл с ума (улыбается). И не собираюсь особо.
(Разве что, если некоторые личности не станут усердствовать в том, чтобы мне в этом помочь ).
У: Не стану писать слова «ясно»…
И всё-таки я спрашивала тебя не только об этом. Я хотела понять, как ты не путаешь астральную действительность с физической.
ЛШ: А разве не в этом сумасшествие: не в такой путанице?
У: Ну, да. Но как ты с этим справляешься?
ЛШ: Ну, я привык с детства отличать одно от другого. Ты же понимаешь, что сон – то, что ты видела во сне - это сон, а когда ты проснулась и пошла зубы чистить - это уже не совсем сон. 
У: Ну, иногда так бывает, что ты думаешь, что уже проснулась и пошла зубы чистить-таки, и даже начинаешь их чистить, и даже почистила, возвращаешься в комнату и обнаруживаешь, что ты всё ещё дрыхнешь в кровати.
ЛШ: Забавно. Да. Это такой не полный выход из астрала. Да. Когда ты вроде бы уже вернулась в тело. Но ещё нет. Это «ложный» выход из астрала… Такое бывает, когда тело ещё хочет, требует, отдыха… Да. Я понимаю этот пример. Но ты же видишь тогда, что ты ещё всё-таки спишь.
Рано или поздно ты понимаешь, что не проснулся. 
У: То есть, просто ещё не выспался?
ЛШ: Да. Чтобы астральная действительность оставалась максимально сознаваемой, необходимо, чтобы тело не хотело спать. Иначе так и будет: будет эта путаница – то ли ты спишь, то ли нет – не понятно.
Но если ты высыпаешься, то обычно нет путаницы. Довольно чётко ощущается разница между астральным присутствием и физическим.
У: Я поняла. Да. Я тоже так подумала. Обычно, когда я не высыпаюсь, я словно бы до конца не выхожу из астрала, хоть физически и шевелюсь.
ЛШ: Это тоже бывает. Да. Я понял тебя. Я ощущал это в тебе. Да и сам иногда – по молодости больше – переживал похожий опыт. Сейчас я уже стараюсь быть «более профессиональным» в этом вопросе . За выслугой лет, так сказать.
Если я не буду высыпаться, то тоже начну смещаться больше в астральное поле невольно. И именно «невольное» смещение уменьшает степень астральной осознанности. Когда ты что-то делаешь «не намеренно». Да. Я слышу, что тебе даже нравится такое смещение. Но тут важен именно баланс. Не надо спать и слишком много. Тогда астральное восприятие тоже притупляется, становится труднее удерживать фокус внимания именно в астрале. Баланс.
У: Я поняла. Спасибо.
ЛШ: Я ощущаю, что ты напрягаешься, когда я «звучу» так для тебя. Но ты же понимаешь, что это – моя работа. 
У: Я не то, чтобы напрягаюсь. Я скорее «настораживаюсь».
ЛШ: А в чём принципиальная разница?
У: Ну, я начинаю смотреть на тебя как на школьного учителя. Жду, что сделаешь мне строгое замечание или оценку поставишь. 
ЛШ: Я понимаю, что тебе больше нравится играть со мной. Да. Мне тоже приятно играть. Но иногда мы играем в школу: я становлюсь учителем. А ты сразу помещаешь себя за парту и начинаешь нервно рыться в своих конспектах .
У: Да. Вот примерно этого я и опасаюсь. Что появится необходимость отвечать «домашние задания». 
ЛШ: Ты обычно хорошо с ними справляешься. Не вижу повода для, опять-таки, беспокойства.
Если мы закончили урок, иди лучше поспи. Попрактикуйся, так сказать, в астральном присутствии.
У: Я поняла, что я стала бояться «отпускать» контроль. Даже засыпая, я «нервно» пытаюсь держать «бразды», так сказать…
ЛШ: Я это заметил. Да. Меня забавляют наши диалоги. Я понимаю, что ты не помнишь большую их часть.
У: Сегодня я вот вспомнила забавный стишок, который услышала от тебя в такой полу-дрёме во время Космохилинга. Там было про Шимор и Бурхад.  («И Шимор и Бурхад тебе очень будет рад» - что-то такое ).
ЛШ: (улыбается)  Видишь, тебе нужны особые «знаки», чтобы ты это запомнила. Такие как стишок от меня или чтобы я тебе что-то сказал «с акцентом»…
У: Точно. Ты так делал. Я вспомнила и это теперь. Спасибо. Забавно. Да.
Теперь я думаю, а вдруг я уже пропустила что-то интересное.
ЛШ: Интересное – ты бы точно не пропустила. 
У: Ладно. Поверю тебе на слово.
ЛШ: Иди уже, практикуйся. 
У: Как скажешь. (вот и "Маэстро" тебя нельзя называть )
ЛШ: Называй как хочешь. Я не могу тебе этого запретить. Я могу лишь выразить своё желание или не желание.
У: Что же мне делать…
ЛШ: Я уже сказал: спать идти.
У: буду отвечать мысле-образами, раз слова «ясно» и «маэстро» у меня ушли в ценз…
ЛШ:  (улыбается). 
У: Вот, я поняла, что хотела бы ещё обсудить с тобой твои "сутки". Я слышала, как Ирина "потерялась" часах твоих суток в последний раз...

ЛШ: Да. Мы с тобой, с помощью Альфира - спасибо ему большое - прояснили этот момент. Разве нет?

У: Да. Но я это не записала никуда. Это осталось только в аудио-записи. 
Ирина стала говорить (от твоего имени), что на Шиморе (Нльянкхише) сутки длятся то 17 то 34 часа... И что-то там намудрила, явно. У меня такое ощущение сложилось. Но ты сказал потом, что это из-за того, что слово "сутки" было перепутано со словом "световой день", который таки и разнится в продолжительности из-за двух солнц. Так мне стало сразу понятнее. Но вот с орбитой Альфир уже постарался объяснить, что она может таки быть "элипсоидной", но это проявляется не совсем так, как было озвучено в том эфире. Что сами сутки не меняются по продолжительности так явно - астрономические сутки. Для этого нужно даже не 82 года (как Ирина сказала там), а не меньше нескольких тысяч лет, строго говоря. 

ЛШ: Раз в 82 года сутки "астрономические" (33 с половиной ваших часа примерно) более или менее становятся ближе к тому, чтобы совпадать со световым днём продолжительное время (значительную часть года). Это было бы более детальным (точным) объяснением.

У: Мне вот не стало особо понятнее. Ну, да ладно. То есть, у вас какие-то дни более светлые, а какие-то - менее?

ЛШ: Примерно так, да. Я же приводил тебе пример вашей "полярной ночи" или "дня". Только у нас это не "ночь", а всего лишь менее яркий день (когда второе солнце восходит всего на несколько часов, а иногда - почти не поднимается над горизонтом). День светел всё равно, но не так ярок, и не так продолжителен: быстрее наступает ночь, строго говоря. :) Так яснее?
У: Да. Спасибо. 

ЛШ: Я рад, если помог вам разобраться с этими, не свойственными для земных реалий, вещами. :)

У тебя уже, меж тем - глубокая ночь...